Дело о признании утратившей право пользования жилым помещением, снятии с регистрационного учета

Заявитель А.В. обратилась в суд с заявлением об установлении факта нахождения на иждивении наследодателя.

А.Г. - один из наследников был привлечен по делу в качестве заинтересованного лица.

После получения повестки, А.Г. обратилась ко мне с просьбой помочь разобраться в ситуации, так как в случае положительного судебного решения для А.В. она сможет претендовать на имущество, полученное А.Г.

В своих возражениях я указал следующее:

В заявлении А.В. об установлении факта нахождения на иждивении указано, что она не может предоставить нотариусу документы, подтверждающие ее нахождение на иждивении у наследодателя, между тем, согласно ст. 265 ГПК РФ, суд устанавливает факты, имеющие юридическое значение, только при невозможности получения заявителем в ином порядке надлежащих документов, удостоверяющих эти факты, или при невозможности восстановления утраченных документов.

При этом, согласно ст. 267 ГПК РФ, в заявлении об установлении факта, имеющего юридическое значение, должно быть указано, для какой цели заявителю необходимо установить данный факт, а также должны быть приведены доказательства, подтверждающие невозможность получения заявителем надлежащих документов или невозможность восстановления утраченных документов.

В указанном заявлении А.В. об установлении факта нахождения на иждивении не приведены доказательства, подтверждающие невозможность получения заявителем надлежащих документов, подтверждающих ее нахождение на иждивении у наследодателя, что является нарушением заявителем процессуальных статей 265 и 267 ГПК РФ и, как следствие невозможность установления судом факта, имеющего юридическое значение.

Заявитель А.В. в своем заявлении об установлении факта нахождения на иждивении наследодателя указывает, что со своего рождения всю жизнь до 2020 года находилась на полном иждивении наследодателя, которая регулярно оплачивала расходы на приобретение вещей, одежды, обучения и отдыха, при этом наследодатель предоставляла заявителю содержание, которое являлось постоянным и основным источником средств к существованию, а также, что наследодатель имела достаточно средств для полного ее содержания.

Однако, с указанными доводами заявителя А.В. категорически не согласна А.Г., так как умерший наследодатель при жизни был абсолютно больным человеком и именно по этой причине с ** года до своей смерти нигде не работала, поэтому не могла содержать А.В.

Тяжелое физическое состояние наследодателя подтверждается медицинскими документами, которые я приобщил к делу.  

Согласно трудовой книжки наследодателя, последняя запись о ее увольнении датирована почти тридцатилетней давностью, поэтому трудовую книжку наследодателя я также приобщил к материалам дела на основании ст.ст. 56, 57 ГПК РФ для подтверждения отсутствия дохода у наследодателя для содержания А.В., а также я просил суд истребовать из пенсионного фонда информацию о трудовой деятельности наследодателя в целях установления отсутствия доходов для содержания А.В.

В заявлении А.В. указано, что перед смертью наследодатель собиралась переоформить в собственность А.В. свою квартиру и даже подписала договор дарения указанной квартиры на А.В, однако из-за пандемии коронавируса зарегистрировать договор не удалось.

Я отметил, что из указанной информации и при наличии данного договора дарения между наследодателем и А.В. усматривается спор о праве А.В. на указанную квартиру, поэтому А.В. может в порядке искового производства оспорить право собственности на указанную выше квартиру, предъявив в качестве основания возникновения права подписанный договор дарения.

Согласно ч. 3 ст. 263 ГПК РФ, в случае, если при подаче заявления или рассмотрении дела в порядке особого производства устанавливается наличие спора о праве, суд выносит определение об оставлении заявления без рассмотрения, в котором разъясняет заявителю и другим заинтересованным лицам их право разрешить спор в порядке искового производства.

На основании изложенного, я просил суд оставить заявление А.В. об установлении факта нахождения на иждивении наследодателя без рассмотрения и отказать А.В. в установлении юридически значимого факта нахождения на иждивении наследодателя.

По итогам моих возражений суд согласился с ними и вынес определение об оставлении без рассмотрения.

После чего А.В. со своим представителем, ввиду убедительности и обоснованности определения суда, частную жалобу не подали и определение об оставлении заявления А.В. об установлении юридически значимого факта нахождения на иждивении без рассмотрения вступило в законную силу.

Таким образом, интересы моего доверителя были полностью защищены.

Установление юридически значимого факта нахождения на иждивении

Нахождение на иждивении

Юридически значимый факт

Юридически значимый факт нахождения на иждивении

Истцы обратились в суд с иском к ответчику - организации Г.Ц., в котором просят снизить сумму пени за просрочку исполнения обязательств по договору купли-продажи жилого помещения с рассрочкой платежа в рамках московской программы «Молодой семье – доступное жилье».

В обоснование заявленных требований указывают, что являются участниками московской программы «Молодой семье – доступное жилье», согласно заключенного между истцами и продавцом договора купли-продажи жилого помещения с рассрочкой платежа в рамках московской программы «Молодой семье – доступное жилье», продавец обязуется передать в собственность истцов квартиру, а истцы обязуются оплатить стоимость указанной квартиры, согласно графику платежей № 1 и оплатить *** руб. согласно графику № 2 за совершение комплексных работ по обеспечению, оформлению и сопровождению указанного выше договора, истцы свои обязательства, предусмотренные договором и графиком № 1 в части оплаты выкупной стоимости жилого помещения и рассрочки, выполнили в полном объеме, что подтверждается справкой о внесенных денежных средствах, истцы также исполнили свои обязательства по оплате услуг по графику № 2, однако в соответствии с расчетом задолженности за период с 2009 г. по 2018 г., у истцов имеется задолженность по оплате пени, которая образовалась за 2010-2013 годы в результате тяжелого финансового положения семьи, на данный момент один из истцов также является единственным работающим членом семьи, на содержании которого находятся двое несовершеннолетних детей и неработающая супруга, которая осуществляет уход за пенсионером старше 80 лет.

Истцы в судебное заседание не явились, извещались судом о времени и месте судебного заседания надлежащим образом, имеется заявление о рассмотрении дела в их отсутствие, их интересы в судебном заседании представлял представитель по доверенности Ватутин В.В., который иск поддержал.

Представитель ответчика в судебное заседание явился, иск не признал по основаниям, изложенным в возражениях.

Мной в ходе судебного процесса было доказано, что спорная сумма пени является единственной задолженностью истцов по договору, также я подал досудебную претензию о снижении размера пени и представил доказательства, что у истцов трудоустроен только один супруг, а также, что второй супруг осуществляет уход за пенсионером старше 80 лет, при этом просрочка по уплате платежей возникла в силу тяжелого финансового положения семьи в период с 2010 по 2013 годы.

Также я представил доказательства, подтверждающие, что остаток задолженности в виде пени несоразмерен последствиям краткосрочного нарушения обязательств, является обременением и нарушает их права.

По итогам судебного разбирательства суд уменьшил размер пени, подлежащих взысканию с истцов в пользу ответчика за нарушение сроков исполнения своих обязательств по договору примерно на 70%, до *** руб., принимая во внимание длительность нарушения истцами обязательств, сопоставив длительность нарушения с последствиями нарушенных истцами обязательств,  учитывая, что неустойка по своей природе носит компенсационный характер, является способом обеспечения исполнения обязательства должником и не должна служить средством обогащения кредитора, но при этом направлена на восстановление прав кредитора, нарушенных вследствие ненадлежащего исполнения обязательства, руководствуясь принципами соразмерности, разумности и справедливости.

Таким образом, интересы моих доверителей - истцов по настоящему спору, были максимально защищены.

Уменьшение размера пени по договору купли-продажи

Снижение размера пени по договору купли-продажи

Уменьшение размера пени по договору купли-продажи с рассрочкой платежа

Снижение размера пени по договору купли-продажи с рассрочкой платежа

Судебный спор с ГУП "ЦУГИ"

Судебный спор с ГУП "ЦАЖ"

Спор с ГУП "ЦАЖ"

Спор с Центром арендного жилья

Спор с ГУП ЦУГИ

Спор с ГУП ЦАЖ

Снижение, уменьшение пени по договору купли-продажи с ГУП ЦУГИ

Снижение, уменьшение пени по договору купли-продажи с ГУП ЦАЖ

Снижение пени по договору купли-продажи с Центром арендного жилья

Снижение, уменьшение неустойки по договору купли-продажи с Центром арендного жилья

Истец Л.В. обратилась в суд с иском к И.В., Управлению Росреестра о признании права собственности на квартиру, указывая в обоснование своих требований, что с 2002 года она состояла в зарегистрированном браке с В.П., который умер в 2022 году; к наследственному имуществу умершего В.П. нотариусом открыто наследственное дело.

В 2008 году между Л.В. и В.П. был заключен брачный договор, зарегистрированный в реестре, согласно которому все движимое и недвижимое имущество, приобретенное супругами до вступления в брак, является личной собственностью того супруга, на чье имя такое имущество приобретено или зарегистрировано. Кроме того, согласовано, что после регистрации брака супругами устанавливается режим раздельной собственности на имущество, которое будет приобретено в период брака. В частности, во время брака и в случае его расторжения имущество является и будет являться собственностью того из супругов, на чье имя оно оформлено. Указанным договором В.П. предоставил Л.В. право проживания и пользования квартирой, принадлежащей ему на праве собственности на время совместного проживания в зарегистрированном браке до смерти В.П.

Право собственности на вышеуказанную квартиру возникло у В.П. в 1993 году, до даты заключения брака с истцом, то есть квартира не является совместной собственностью супругов, брачным договором не изменялся правовой режим в отношении спорной квартиры, действующий во время брака.

В 2012 году В.П. составил завещание, которым завещал вышеназванную квартиру своему сыну — ответчику И.В., возложив на него обязанность предоставить Л.В. право бесплатного пожизненного проживания и пользования данной квартирой.

В 2013 году с ответчика И.В. было взято обязательство подарить квартиру истцу Л.В. в случае смерти В.П.

В 2013 года в п. 1.1 указанного брачного договора были внесены изменения, определено, что вышеназванная квартира, принадлежащая В.П., переходит в собственность Л.В. в случае прекращения брака, причиной которого станет смерть В.П.

При том, что накануне совершения завещания, ставшего последним волеизъявлением В.П., на основании которого и открыто наследственное дело, в 2012 году завещал спорную квартиру истцу Л.В., аналогичное волеизъявление было зафиксировано и завещанием 2010 года.

Из изложенного, по мнению истца, следует, что последовательные действия В.П. свидетельствуют о его истинном желании оставить квартиру своей супруге Л.В., которая на протяжении длительного времени с 2008 года являлась опорой и поддержкой умершему, помогала ему в бытовых и жилищных вопросах, вела быт в спорной квартире, ухаживала за супругом во время его болезни.

В то же время умерший попал под влияние своего сына — ответчика И.В., который настаивал на том, что именно он должен унаследовать квартиру и склонил 80-летнего отца к написанию последнего завещания об оставлении квартиры сыну. Однако даже после его составления в декабре 2012 года умерший В.П. выразил свою истинную волю в дополнительном соглашении к брачному договору в марте 2013 года, взяв за два дня до этого обязательство с сына подарить квартиру истцу, в случае его смерти. Тем самым В.П. пытался скорректировать волю, выраженную в завещании под влиянием сына.

Однако наличие вышеперечисленной совокупности документов породило правовую неопределенность относительно дальнейшей судьбы квартиры. В марте 2022 года истец обратилась в Управление Росреестра с заявлением о регистрации права собственности на спорную квартиру, на которое истцом было получено уведомление о приостановлении государственной регистрации, а затем уведомление об отказе в регистрации, со ссылкой на утрату В.П. правоспособности ввиду его смерти, что является препятствием на пути регистрирующего органа для совершения им регистрации.

Брачным договором с учетом дополнительного соглашения к нему определено, что спорная квартира в случае смерти В.П. отходит в пользу супруги Л.В. Согласно ст. 16 СК РФ смерть супруга является одним из оснований для прекращения брака. Таким образом, заключенный сторонами брачный договор отражает принцип распределения имущества в случае прекращения брака, а не в случае смерти ее собственника. Указанный брачный договор, совершенный в надлежащей форме, никем не оспорен, не признан недействительным и фактически исполнен. Кроме того, брачный договора и дополнение к нему удостоверены нотариусом. Таким образом, нотариально удостоверенный брачный договор является правоустанавливающим договором, а государственная регистрация носит лишь правоподтверждающий характер.

На основании изложенного истец Л.В. просит признать за ней право собственности на квартиру, обязать Управление Росреестра произвести регистрацию указанного объекта недвижимости за истцом.

После получения повестки в суд И.В. обратился ко мне за юридической помощью в данном судебном процессе.

После подписания договора оказания юридических услуг с И.В., я выработал правовую позицию И.В. по настоящему спору и решил, что лучшая защита - это нападение, после чего подготовил встречный иск о признании п. 1.1 дополнительного соглашения от 2013 года к брачному договору от 2008 года, заключенного между Л.В. и В.П., содержащий условие о переходе права собственности на спорную квартиру Л.В. в случае прекращения брака, причиной которого явилась смерть В.П., ничтожным, так как подменяет собой завещание и противоречит ч. 1 ст. 1118 ГК РФ, согласно которой распорядиться имуществом на случай смерти можно только путем составления завещания или наследственного договора, иной порядок не предусматривается.

Я указал, что И.В. имеет охраняемый законом интерес в признании указанного пункта дополнительного соглашения недействительным, так как имеется действующее завещание от 2012 года, которым В.П. завещал квартиру своему сыну, а также, что в октябре 2022 года И.В. лично ознакомился с материалами настоящего гражданского дела и узнал о наличии дополнительного соглашения от 2013 года к брачному договору от марта 2008 года и самого брачного договора от марта 2008 года, уведомления Росреестра об отказе Л.В. в регистрации спорной квартиры, уведомления о приостановке регистрации и заявления Л.В. в Росреестр о праве собственности на спорную квартиру, соответственно И.В. в октябре 2022 года узнал  о начале исполнения п. 1.1 дополнительного соглашения от 2013 года, в связи с чем считает, что течение срока исковой давности для предъявления требований о признании ничтожной сделки недействительной подлежит исчислению с указанной даты. На основании изложенного я просил признать недействительным в силу его ничтожности пункт 1.1 дополнительного соглашения от 2013 года между Л.В. и В.П., удостоверенного и зарегистрированного нотариусом о внесении изменений в брачный договор.

Также я представил доказательства, подтверждающие, что Л.В. и В.П. находились в конфликтных отношениях, часто ссорились и ругались, а также, что одной из целей Л.В. в браке было получение квартиры В.П. в свою собственность и лишение И.В. каких-либо прав на квартиру отца.

Лефортовский районный суд г. Москвы прислушался к моим доводам и согласился с ними полностью: мой встречный иск о признании недействительным пункта 1.1 дополнительного соглашения от 2013 года между В.П. и Л.В. о внесении изменений в брачный договор был удовлетворен, а в удовлетворении первоначального иска Л.В. о признании права собственности на квартиру суд отказал.

После чего Л.В. со своим представителем ввиду убедительности и обоснованности решения суда апелляционную жалобу не подали.

Таким образом, интересы моего доверителя были полностью защищены.

Признание права собственности на жилое помещение

Признание недействительным брачного договора

Признание частично недействительным брачного договора

Признание пункта брачного договора недействительным

Признание пункта брачного договора ничтожным 

Е.Е. обратился с иском к Б.В. о признании брачного договора частично недействительным¸ указав на то, что им с ответчиком был заключен брачный договор, в результате которого он оказался в крайне неблагоприятном положении, поскольку все имущество переходит в единоличную собственность ответчика, при этом истец просит суд признать пункты брачного договора недействительными, в которых указано определенное имущество.

Б.В. обратилась ко мне с данной проблемой и после изучения материалов дела мной была выработана следующая стратегия ведения дела: во-первых необходимо было представить доказательства, что у истца Е.Е. имеется и имелось на праве собственности имущество на момент заключения брачного договора, а также, по возможности, изменить подсудность дела и перенести рассмотрение дела из региона в один из московских судов, а также применить срок исковой давности к требованию о признании брачного договора частично недействительным.

Мной была определена следующая правовая позиция по делу: 

1. Согласно п. 15 Постановления Пленума ВС РФ от 05 ноября 1998 г. № 15 "О применении судами законодательства при рассмотрении дел о расторжении брака", в силу п. 3 ст. 42 СК РФ условия брачного договора о режиме совместного имущества, которые ставят одного из супругов в крайне неблагоприятное положение (например, один из супругов полностью лишается права собственности на имущество, нажитое супругами в период брака), могут быть признаны судом недействительными по требованию этого супруга. Таким образом, Верховным Судом РФ установлено, что крайне неблагоприятное положение – это полное лишение всего имущества, нажитого в браке одним из супругов.

Далее мне удалось собрать доказательства, подтверждающие наличие у истца на праве собственности определенного количества объектов недвижимости, что опровергло его крайне неблагоприятное положение по итогам заключения брачного договора.

2. Также я просил суд применить срок исковой давности к требованию истца, указанному в ч. 1 ст. 181 ГК РФ, который составляет один год с момента начала исполнения договора.

3. Далее мной было заявлено ходатайство о передаче дела по подсудности, т.е. не по месту нахождения имущества, указанного в брачном договоре, на возврат которого претендует истец, а по месту регистрации ответчика или по месту заключения брачного договора, что подтверждалось судебной практикой Верховного Суда РФ.

Исходя из изложенного, я просил суд в своих возражениях в удовлетворении заявленных исковых требований Е.Е. к Б.В. о признании брачного договора частично недействительным отказать.

В результате нашей достаточно сильной позиции, изложенной в возражениях, истец договорился с ответчиком, в результате чего сторонами было подписано и утверждено судом мировое соглашение, полностью отражающее интересы ответчика - моего доверителя.

Признание брачного договора недействительным

Признание брачного договора частично недействительным

Подсудность в случае признания брачного договора недействительным

Определение подсудности в случае признания брачного договора недействительным

Срок исковой давности в случае признания брачного договора недействительным

Определение срока исковой давности в случае признания брачного договора недействительным